Сас родезии. Исчезнувшая, но не побеждённая
В середине ХХ века старый мир трещал по швам. Остававшиеся колониальные империи одряхлели, Вторая Мировая война окончательно подорвала устои метрополий, а послевоенные нищета и разруха отвратили внимание центра от своих заморских периферий, в которых подняло голову движение за независимость. Пришедшие к власти лейбористы в Британии в 1947 году дали независимость «Жемчужине Империи» - Индии. Через год от Империи, В Которой Никогда Не Заходит Солнце, откололись Бирма и Цейлон. В 1952 году в результате революции прекратило свое существование Королевство Египет, находившееся под влиянием Британии. В 1954-м году Франция потеряла Индокитай и застряла в Алжире, боровшемся за свою независимость. Незыблемая веками колониальная система на Африканском континенте начала рушиться – в колониях начались восстания, появлялись прокоммунистические, националистические и прочие организации, действовавшие против колонизаторов. Первые действия подпольщиков показали, что колониальные власти не смогут дать мощный отпор повстанцам. К 60-м стало ясно, что Африка потеряна для белого человека: постоянные волнения, бунты, выступления и митинги стали обыденным явлением, многие белые, даже родившиеся в колониях, стали покидать континент. Начался африканский "парад суверенитетов": Франция предоставила независимость Мали, Дагомее, Берегу Слоновой Кости, Верхней Вольте, а в феврале 1960 года британский премьер-министр МакМиллан произнёс речь в Кейптауне, в которой говорил о том, что "ветер перемен дует над этим континентом". МакМиллан хотел избежать колониальных войн, подобных той, что французы вели в Алжире, и поддерживал скорейшую (если не сказать – форсированную) деколонизацию. Если в 1950-е годы независимость получили лишь две африканские колонии Англии - Судан и Золотой Берег, то к 1968 году уже все британские колонии в Африке были независимы, за исключением Южной Родезии. Дело в том, что премьер-министр этого британского протектората, сэр Иэн Дуглас Смит, родезиец по духу и рождению, совершенно не собирался следовать слепой и вредительской линии правительства Гарольда Вильсона – "Никакой независимости, пока черное большинство не у власти". Смит был поражен ужасами погрузившихся в пучину междоусобиц, геноцида и гражданских войн соседних колоний: кровавые этнические чистки сотрясали Занзибар, полыхали восстания в Кении, а в бывшем Бельгийском Конго началась гражданская война. Конго официально получило независимость из рук короля Бельгии Бодуэна I 30 июня 1965 года, а всего через 5 дней мирной независимой жизни взбунтовалась армия – черные солдаты просто расстреляли своих белых офицеров-инструкторов, а затем, взломав арсеналы, вышли на улицы и начали зверски убивать всех подряд. Этот бунт поддерживал премьер-министр Патрис Лумумба, психически неуравновешенный черный расист. Конголезский кризис, длившийся 5 лет, сопровождался массовыми убийствами оставшихся белых, геноцидом черных из племен, не бывших близкими к установившемуся режиму. В Конго процветали трайбализм и сепаратизм, о независимости объявили провинции Катанга и Южное Касаи, через которые толпы перепуганных беженцев, черных, белых, цветных, христиан, мусульман бежала прочь, на юг, в независимую Замбию – бывшую Северную Родезию – и в Южную Родезию и ЮАР, где у власти все еще оставалось белое меньшинство.
Беженцы из Конго на дороге в Замбию
11 ноября 1965 года Иэн Смит после месяца напряженных переговоров в Лондоне, завершившихся полным провалом, в одностороннем порядке объявил о провозглашении независимости протектората Южная Родезия. Отныне он превратился в республику Родезия со столицей в городе Солсбери. Новообразованное государство отказалось от политика апартеида, проводимой южным соседом – ЮАР. Взамен были введены образовательный и имущественный цензы. Англия, категорически не принявшая такое решение Смита, продавила в ООН резолюции о бойкоте "взбунтовавшейся колонии". Государства же соцлагеря привычно заклеймили режим Смита как расистский и ни о каком признании речь не шла. С первых же дней международной изоляции Родезия начала подвергаться атакам, как внутри страны, так и за ее пределами. Террористы из группировок ЗАНЛА Роберта Мугабе, ЗИПРА Джошуа Нкомо, а также и нескольких других, совершали нападения с территории сопредельных государств – Португальской Восточной Африки (будущего Мозамбика), Ботсваны и Замбии - на фермы и приграничные деревни, вырезая все живое. Чем дальше, тем больше положение ухудшалось - атаки террористов становились все наглее и кровопролитнее
Иэн Смит покидает Лондон, после провала переговоров о независимости Родезии. 10 октября 1965 г.
Война в Родезии или, как ее еще называют, Война в буше, может считать своим началом 3 апреля 1966 года, когда группа боевиков ЗАНЛА проникли на территорию Родезии для совершения целого ряда терактов, однако 28-ого апреля террористы были выслежены сотрудниками Британской Южноафриканской полиции (British South-African Police, BSAP) и уничтожены, причем полицейские сами понесли потери. 
Peugeot 404 BSAP на улицах Солсбери
Этот бой показал официальному Солсбери, что с террористами, начавшими Чимуренгу – "освободительную войну" - должна сражаться армия. И хотя армейские подразделения страны – Родезийский полк, Родезийские Африканские Стрелки и прочие - были хорошо подготовлены, пресечь подобные атаки с помощью обычных методов ведения войны они не могла. Тогда в руководстве страны возникла идея создать отряд для ведения "нетрадиционной войны", а, точнее, одного из ее способов - использования так называемых "псевдо-террористических" групп, которые могли бы проникать на занятую повстанцами территорию, наносить быстрые беспощадные стремительные удары, а потом немедленно отходить назад, в Родезию. Проблемы незаконного пересечения границ в современном понимании не было – границы существовали только на бумаге, иногда огораживались забором из сетки-рабицы, пограничных застав и патрулей не было, что было бы на руку подобным специальным отрядам.
Граница между Замбией и Родезией на мосту через Замбези у водопада Виктория
Надо сказать, что задуманный родезийским военным командованием отряд не возник на пустом месте: совсем недавно, еще во времена протектората, британская SAS действовала против повстанцев мау-мау в Кении подобными группами, да и в самой Родезии тоже время от времени собирались похожие специальные отряды. Занимались этим бойцы Родезийской САС, Специального Подразделения полиции Родезии (Special Branch) и управления Уголовного розыска. Совместные тренировки, а также выводы из некоторых проведенных операций привели к созданию специального курса следопытов. В ходе курса возникло Подразделение Боевых Следопытов (Tracking Combat Unit). Псевдо-террористы начали ликвидировать и захватывать настоящих террористов. Некоторые из них перевербовывались, принимались в ВС Родезии и активно воевали против своих бывших товарищей. Однако эти подразделения подчинялись разным ведомствам и не действовали на постоянной основе, поэтому в условиях сложившейся экстренной обстановки был остро необходим спецотряд, подконтрольный одному ведомству, мощный и прекрасно вымуштрованный, как армейские части. В итоге премьер-министр Смит подписал директиву, которая и явила на свет такую боевую единицу. Отряд напрямую подчинялся ЦРО – Центральной Разведывательной Организации, исполнением заданий ведал лично главнокомандующий Вооруженными Силами Родезии генерал-майор Питер Уоллс. Полк стал совместным продуктом армии и Специального Подразделения – мускулов и мозгов. Назван отряд был в честь Фредерика Кортни Селуса – легендарного охотника, офицера, исследователя, прожившего в Африке 43 года своей жизни и погибшего в Танзании в 1917, воюя против немецких войск генерала фон Леттов-Форбека. Назвать полк в честь великого человека предложил генерал Уоллс. С 1973 года в составе ВС Родезии появились Скауты Селуса.
Фредерик Кортни Селус
Командиром полка Уоллс назначил Рональда Рейда-Дэли, бывшего ветерана британской САС, воевавшего еще в Малайе. Уоллс знал Дэли по службе в Родезийской Легкой Пехоте, где Уоллс был его командиром. Хотя Дэли, отслуживший 20 лет, к тому времени вышел в отставку, он откликнулся на предложение старого друга и возглавил новообразованный полк.
Генерал-майор Питер Уоллс
Сержант-майор Рональд Рейд-Дэли
Экс-САСовец Рейд-Дэли в строжайшей секретности составил программу и методы работы Скаутов, причем об этой методике, как и о будущих операциях иногда о них не знал даже Иэн Смит. Как и в случае с большинством элитных подразделений спецназа в мире, создание Скаутов натолкнулось на непонимание со стороны многих армейских офицеров. Но благодаря поддержке Смита и Уоллса проблемы были решены. Обмундирование Скаутов мало чем отличалось от униформы остальных частей родезийской армии – они носили все тот же камуфляж Rhodesian Brushstroke (Родезия стала первой страной, где камуфляж ввели повсеместно: его носили не только элитные части, но и обычные подразделения). Скауты Селуса не имели парадной формы, как их коллеги из Легкой Пехоты. Эмблемой была выбрана скопа - орлан-рыболов, птица, встречавшаяся по всей Родезии (Скопа является также возможным прообразом одного из символов этой страны – Птицы Зимбабве, скульптуры которой были найдены британскими пионерами. Изображение птицы можно увидеть на флаге Родезии, а ныне – и Зимбабве). Головным убором Скаутов стал коричневый берет, подобный тем, что носили другие спецназовцы: бельгийские паракоммандо и португальские фузилейрос. Этот берет стал одним из символов Скаутов Селуса – их враги из ЗАНЛА и ЗИПРА называли их "убийцами в коричневых беретах". Девизом полка стала фраза на языке шона "Pamwe Chete!" - "Только Вместе!"
Что касается контингента полка Скаутов Селуса, то он был смешанным подразделением - в него входили как белые добровольцы, так и чернокожие. Белые отбирались среди военнослужащих Родезийской Легкой Пехоты (РЛП), САС и других частей. Позже к ним присоединились добровольцы из-за рубежа, которые, пройдя отбор, зачислялись в отряд на тех же основаниях, что и местные бойцы. В основном в Скауты шли ветераны Вьетнама, бывшие бойцы армии ЮАР, перебравшиеся в Родезию после обретения Мозамбиком независимости солдаты португальской колониальной армии. Именно наличие иностранцев в рядах вооруженных сил Родезии дало повод СССР, США и Англии обвинить Родезию в использовании наемников. А вот обвинения в расизме могли вызвать у Скаутов искренний смех: чернокожих в полку было большинство (70-80%). Негры отбирались из полка Родезийских Африканских Стрелков (РАС; одно из старейших воинский подразделений в Родезии, изначально представляло собой полк колониальной армии, набранный исключительно из негров во главе с белым офицером), позже к ним добавились добровольцы из "Черноногих" - негритянского подразделения родезийской полиции. В дальнейшем негров отбирали сразу после КМБ. Не прошедших отбор отправляли служить в РАС. (Вообще, термин "расизм" абсолютно нельзя привязать к родезийской армии, поскольку черных там служило гораздо больше, чем белых). 
Черный сержант вправляет мозги белому из пополнения. Расизм как есть
В ряды Скаутов часто вливались и бывшие террористы, захваченные в плен и перевербованные. Очень немногие подразделения рискуют привлекать бывших боевиков, ведь они могут и не изменить своего мировоззрения. Такие факты имели место и в полку Скаутов Селуса, что приводило к печальным последствиям. Так, например, в апреле 1975 года перевербованный террорист предал оперативную группу, в результате чего семь бойцов погибли. К счастью, это был единственный случай за всю историю Скаутов.
Численность Скаутов Селуса за все 9 лет существования отряда вряд ли превышала цифру в 1500 штыков. Точно установить количество бойцов и резервистов подразделений весьма затруднительно, так как после падения Родезии практически все документы, связанные со спецподразделением, были заботливо уничтожены самими родезийцами. Дело в том, что повстанцы к Скаутам относились приблизительно так же, как тридцатью годами ранее относились к эсесовцам красноармейцы: их люто ненавидели. Ветераны полка скрывали свое участие в войне, униформу прятали или уничтожали, зачастую бежали из только что переименованной в Зимбабве родины в ЮАР или вообще из Африки. Участь раскрытых Скаутов была незавидна – их просто убивали, а если Скаут был негром… Именно поэтому большая часть архивов Скаутов Селуса, ЦРО, родезийской SAS была или спрятана и вывезена из страны, либо уничтожена в последние дни существования Родезии.
В ходе формирования и подготовки Рейд-Дэли столкнулся с одной проблемой. Будучи сам бывшим САСовцем, он прекрасно понимал, что необходимо для подготовки бойца спецназа. Но в случае со Скаутами в дело вступал еще один фактор - от Скаута требовалось умение работать в команде, состоящей из европейцев, африканцев и бывших террористов. Требовались бойцы-универсалы, способные работать как в команде, так и поодиночке и обладающие необходимыми качествами. Набор производился посредством извещения армейских и полицейских подразделений Родезии. Из-за засекреченности Скаутов кандидатам не сообщалось никаких подробностей, лишь предлагалось послужить в диверсионном подразделении, выполнявшем задачи особого рода. Поначалу количество добровольцев было небольшим. Объяснялось это тем, что Скаутов не интересовала "прошлая жизнь" кандидата, его должность, достижения и заслуги – абсолютно все приходилось начинать с нуля. Подполковник Рейд-Дэли: "Мы лишаем человека всех прав, когда он попадает к нам. Мы лишаем его прошлого. Мы создаем его заново. Возможно, это негуманно, но это лучший способ вырастить первоклассного солдата". В середине 70-х правительство немного приоткрыло завесу секретности над полком и количество добровольцев увеличилось, а вместе с ним и конкуренция. Если доброволец изъявлял желание вступить в ряды, он должен был прибыть в лагерь Инкомо (в 1977-м лагерь был переименован в лагерь Андре Рабие, в честь сержанта-следопыта, служившего в TCU и погибшего в сентябре 1973 года), расположенный в 40 км от столицы Родезии Солсбери, неподалеку от Дарвендейла, где располагался полк Скаутов. Собственно, там и начиналась подготовка. Там же, в Инкомо, располагался и аэродром, способный принять транспортные самолеты Douglas Dakota. Этот аэродром часто использовался армией, поэтому присутствие поблизости войсковой части никого не смущало. Собственно подготовка Скаутов происходила в самой глухой части родезийского буша – в лагере "Вафа-Вафа" в Западном Машоналенде, в одном из живописнейших уголков долины реки Замбези, на берегу озера Кариба. Название произошло от слов на языке шона "вафа васара" - "кто умер - тот умер, кто остался - тот остался". Лагерь был весьма оригинальным объектом. Во-первых, на много миль вокруг не было никакой цивилизации – ни ферм, ни дорог, а по окрестностям бродили прайды львов и стада слонов и антилоп. Во-вторых, в отличие от тренировочных лагерей других стран, здесь не было абсолютно никакой инфраструктуры. В лагере не было ни казарм, ни палаток - только несколько примитивных basha (шалашей) - и более ничего. Именно в них и предстояло жить курсантам. Рядом с шалашами была небольшая площадка утоптанной земли с кучкой закопченных камней и углями - это была кухня. Небольшая землянка в овраге являлась офисом инженеров базы, расчищенная от травы площадка была стрельбищем. По прибытии сюда для курсантов начинался форменный ад.
Отборочный курс в лагере «Вафа-Вафа» был рассчитан приблизительно на 18 дней и весь этот период кандидаты, в прямом смысле, ощущали на себе значение названия лагеря. Здесь были все «прелести» суровой армейской муштры и африканского колорита. Питание в лагере было поставлено весьма оригинально – его вообще не было. Выдавался, конечно, паёк - примерно одна шестая часть от армейского, но в основном пропитание кандидаты добывали сами. Меню было особо "изысканным" – в нем не переводились змеи, лягушки, ящерицы. Кандидаты должны уметь развести огонь без помощи спичек, уметь поймать дичь, сделав силки из коры (gusi tambo). Настоящим пиром считался ужин, за которым курсанты могли съесть хитростью пойманного бабуина. Чтобы утолить постоянный голод, кандидаты ловят мелкую живность – кузнечиков и ящериц. Все это проходило на фоне огромных физических и психологических нагрузок – не следует забывать, что среди них, добровольцев, есть опытные, закаленные в боях ветераны, которые, однако, после нескольких дней ломаются и отказываются от дальнейших испытаний. Во время отборочного курса каждого кандидата доводят до состояния, которое обычный человек вынести не в силах. Фактически кандидата лишают человеческого облика, заставляя его жить на подножном корму.
Кандидаты в лагерь "Вафа-Вафа" несут убитого бабуина. Печень этой обезьяны поедалась сырой
Первые пять дней программа строилась по следующему расписанию. Кандидатов будили перед самым рассветом и до 7 часов утра они занимались физподготовкой - бегом или упражнениями. После чего следовала поверка и немедленно за ней - боевая подготовка: обращение с оружием и стрельба. Стреляли по всякому, патронов не жалея: с двух рук, из автоматического оружия, из пистолетов, неприцельная стрельба.
Первые пять дней курсантам не давали никакой еды - никакой абсолютно. Питались курсанты тем, что могли добыть в буше - съедобными ягодами, диким шпинатом, корнями, мелкими птицами или грызунами. Но и эту еду было добыть проблематично - необходимо было свободное время, а вот его-то у кандидатов и не было.
Как правило, именно в эти дни происходил самый большой отсев кандидатов - выбывало около сорока человек. Курсантов постоянно держали в неведении относительно расписания занятий - это делалось преднамеренно, если человек хотел бросить, ему не препятствовали. После первых пяти дней, кандидатам начинала выдаваться еда - в ограниченных количествах. Одновременно инструктора поощряли инициативы курсантов по добыче съедобного материала в буше. Правда, убивать крупных животных категорически запрещалось.
После четырнадцати дней, прожитых кандидатами в условиях сильного стресса и постоянного чувства голода, следовал трехдневный «марш на изматывание». Дистанция обычно выбиралась инструкторами с учетом рельефа местности, но всегда была в пределах 90 – 100 километров. Каждому кандидату выдавался 30-килограммовый рюкзак с булыжниками. Рюкзаки специально набивались камнями – эффект был рассчитан на то, чтобы кандидат постоянно помнил, что он тащит бессмысленный и бесполезный груз, что снижало его боевой настрой. Кроме того, курсант естественно тащил на себе свое вооружение и снаряжение. Так что общий полезный – или скорее бесполезный вес – у каждого курсанта составлял от 35 до 40 килограммов. На все три дня марша курсантам выдавалась 125-граммовая банка с мясом и 250-граммовый пакет кукурузной крупы.
Последние 20 километров марш превращался в марш-бросок: чередование бега и ускоренного шага.
Скаут наполняет флягу
Уже в ходе этого отбора кандидаты приобретали навыки, способные помочь им приспособиться к условиям, в которых придется воевать. Их учили вещам, от которого нормального человека стошнит - например, чтобы восполнить дегидратацию, курсанты научились пить жидкость, содержащуюся в желудке убитого животного, могли есть подгнившее червивое мясо и т.д. Им объясняли, как добывать воду в засушливой саванне, как правильно охотиться на крупных зверей, как разделать и приготовить убитых животных, различать ядовитые растения, уметь пользоваться растениями для оказания медицинской помощи. Среди множества тестов, например, был и такой: кандидата оставляли в буше, дав ему винтовку, 20 патронов, спичку и сырое яйцо. Оружие давалось на случай нападения хищников. На следующее утро кандидат должен был представить яйцо, сваренное вкрутую. Как он этого добьется, никого не интересовало.
Обучая охоте, кандидатам запрещали пользоваться огнестрельным оружием, так как выстрелы могли привлечь врага или спугнуть животных. Их обучали ловить животных, включая хищников, с помощью различных ловушек и уловок. Костры разрешалось разжигать только сухие (без дыма), в специально вырытых ямах. Весь курс был построен таким образом, чтоб те немногие, успешно завершившие его, уже имели необходимые знания и навыки. Лучше всего о процедуре отбора высказался сам Рейд-Дэйли: "Думаю, сегодня в большинстве армий мира мне бы просто не дали провести подобный отбор. Им бы пришла в голову мысль, что я хочу убить людей, которые хотят присоединиться к нам. Можно согласиться с этим. Условия, в которых кандидаты находятся при отборе и подготовке очень напоминают условия в лагере для военнопленных. Мы даем им запредельные физические и психологические нагрузки и это позволяет оставить сильнейших. Почти любого человека можно обучить преодолевать физические нагрузки, но преодолеть самого себя может не каждый". Слова командира подтверждает статистика. Из начинавших отбор в Скауты попадало не более 10%.
После изнурительных тренировок в лагере "Вафа-Вафа" следовала так называемая "темная фаза" - тренировки по ведению "псевдо-террористических" операций. "Псевдо-террористические" группы, наряду с разведчиками, были основными боевыми подразделениями Скаутов. Скауты должны были уметь действовать как террористы. Они отправлялись в специальный лагерь, где их обучали всему, что необходимо для проведения "псевдоопераций". Помимо боевой подготовки, они должны были перенять привычки террористов, включая некоторые особенности их национального менталитета, такие, например, как ритуальные убийства животных, жаргонные выражения на разных наречиях местных племен, особенности походки и прочие мелочи. Если бойцам приходилось выдавать себя за террористов, они должны были уметь и знать все, что делают настоящие террористы. Естественно, большинство Скаутов, действовавших в таких группах, были неграми, однако в них входили и белые, маскировавшиеся под негров старым как мир способом – накладывая черный грим.
Белый Скаут Селуса, загримированный под негра из мозамбикской группировки ФРЕЛИМО
На заключительном этапе отрабатывалась водолазная подготовка, значительную часть времени посвящали парашютному десантированию, включавшему в себя затяжные прыжки и десантирование с малых и сверхмалых высот. Общее время подготовки бойца, без учета предыдущего опыта, занимало более 8 месяцев. Это были месяцы непрерывных интенсивных занятий, где бойцы отрабатывали и закрепляли полученные знания. Излишне упоминать, что параллельно с учебой Скауты участвовали в боевых действиях - обстановка в стране диктовала свои условия и время было самым драгоценным ресурсом. Вооружение у Скаутов было весьма разнообразным. Частью оно было аналогичным тому, которым воевали повстанцы, спонсируемые странами Восточной Европы, Китая и КНДР: это были АК-47, РПД, РПК, РПГ-7, СКС, ПМ, ТТ. Охотно использовались образцы западного вооружения типа винтовок FN-FAL, в ходу были и старые образцы огнестрельного оружия, взятые со складов колониальной армии, к примеру, пулеметы Bren. Из тяжелого вооружения в распоряжении Скаутов были 20-мм авиационные пушки Hispano, снятые с истребителей De Havilland DH.100 Vampire и установленные на грузовые машины, 60-мм минометы, 12,7-мм пулеметы Браунинга. Тяжелое оружие обычно применялось при моторизованных рейдах, так как при пешем марше минометы и пулеметы становились тяжелой обузой, поэтому на марш-бросках Скауты обычно полагались лишь на собственное стрелковое оружие, ручные гранаты, легкие мины и, само собой, взрывчатку. По окончании тяжелейшего курса подготовки, требовавшего, как видно, титанических усилий, новички официально становились Скаутами Селуса и имели право носить трудом, потом и кровью заслуженный коричневый берет с серебряной кокардой.
Кокарда Скаутов Селуса
Групповое фото Скаутов
Тактические действия Скаутов Селуса были весьма разнообразны и обусловлены характером конкретных задач в конкретной операции. Чаще всего полк действовал небольшими группами, наносившими кинжальный удар против превосходящих сил противника (зачастую – десятикратно, а во время операции "Эланд" 1976 года 72 Скаута атаковали 5000 боевиков ЗАНЛА). При этом Скауты могли выдвигаться через границу без транспорта – совершая тяжелый марш по бушу, протяженность которого могла достигать сотни миль, группы полка с ходу вступали в бой, быстро уничтожали противника и таким же скорым маршем отступали домой, в Родезию. Транспорт для Скаутов был, скорее, не столько средством передвижения, а средством маскировки, еще одним штрихом в тот спектакль, который бойцы разыгрывали в тылу противника. К примеру, мозамбикская группировка ФРЕЛИМО, пришедшая к власти в этой экс-колонии Португалии в 1974 году, в качестве основного средства передвижения использовала грузовые автомобили Mercedes Benz Unimog 411. В Родезии грузовиков именно этой модели не было, но были похожие на них ранние "Унимоги" 404-й и 406-й моделей, поэтому именно их использовали Скауты во время своих набегов на Мозамбик
Скауты Селуса возвращаются из рейда в Мозамбик
Среди задач полка были также разведка и наблюдение за противником. Для наблюдения за выявленным расположением террористов Скауты организовывали НП силами от одного до трех-четырех человек. После того, как данные были собраны и переданы, армия или более крупные подразделения Скаутов атаковали базу повстанцев.
Частенько Скауты Селуса играли роль операторов-наводчиков авиации. Однако основной упор в ведении антипартизанской воины все же был сделан на операции псевдо-террорестических групп. Первый такой отряд был образован в полку уже в январе 1974 года. К марту были подготовлены еще два отряда, которые действовали, преимущественно, в Машоналенде - районе, где обитали племена шона (или машона), и активно действовала группировка ЗАНЛА. Каждый отряд делился на группы от 10-12 до 25-30 человек. Как правило, 1-2 белых офицера возглавляли группу из 20-30 чернокожих скаутов. Такие группы на долгие недели уходили в буш, выслеживая и уничтожая террористов. Использование подобных групп давало еще одно преимущество. Выдавая себя за террористов, Скауты могли долгое время находиться в тылу врага, не вызывая подозрения. Очень часто псевдо-террористы использовались для внедрения в ряды боевиков. Такие действия были особенно рискованными, но с этим ничего нельзя было поделать - риск был необходимым элементом работы. Обычно, внедрённый Скаут передавал разведданные через связников или других Скаутов, которые тайно находились поблизости. Затем группы Скаутов Селуса наносили неожиданный удар. Если лагерь боевиков был укреплен и особо охранялся, внедренные Скауты проводили своих товарищей через посты под видом террористов. Внезапная атака позволяла уничтожить максимальное количество боевиков при минимальных потерях. Результатом такого нападения было уничтожение или пленение нескольких сотен боевиков. Захватывалось вооружение и военное имущество, а также документация, представлявшая интерес для родезийской разведки. Для проведения классической армейских операций по их уничтожению потребовалось бы намного больше сил и средств, да и фактор внезапности при появлении армейских вертолетов терялся. Так что группы Скаутов незаметно проникали в деревни, где располагались базы террористов, и уничтожали их. Естественно, подобные операции требовали максимально организованности и тяжелых тренировок. Часто бойцы ложных террористических групп натыкались на настоящих партизан. В этой сложной ситуации Скауты должны были поставить себя таким образом, чтобы ни у кого из встреченных боевиков не возникло никаких подозрений. Так, для того, чтобы доказать свою принадлежность к террористам, Скауты имитировали нападения на владения белых фермеров или на армейские базы. Несколько раз чернокожие Скауты проникали в лагеря боевиков под видом конвоиров пленных белых. Нетрудно догадаться, что и конвоиры и конвоируемые были Скаутами. Попав в лагерь, они уничтожали и захватывали в плен боевиков.
кауты активно взаимодействовали с другими армейскими частями. Это и САС, и РЛП, и другие подразделения родезийской армии и разведки. Правда, из-за высокого уровня секретности порой происходили неприятные осложнения работы Скаутов. Например, когда родезийская САС провела операцию под кодовым названием «Изящная» - взорвала замбийский паром на реке Замбези – у Скаутов чуть не сорвалась операция по эвакуации их агентов из Замбези: те должны были через несколько дней этим паромом прибыть в Ботсвану и немедленно пересечь границу с Родезией. Однако уничтожение парома парализовало всякое сообщение с Ботсваной и Скаутам пришлось в авральном режиме прорабатывать новый план вывода агентуры из Замбии. В итоге разведчики были под покровом ночи переправлены через Замбези на лодке прямо под самым носом у замбийских пограничников.
Разведчики Скаутов долгое время следили за перемещениями боевиков, собирали данные об их количестве и вооружении. При этом важную роль играло их прекрасное умение ориентироваться и находиться в буше. Основываясь на разведданных, добытых Скаутами, армейские подразделения проводили рейды и налеты на базы террористов. Методы противодействия партизанам не ограничивались ведением разведки и уничтожением боевиков. Скауты Селуса разработали собственную методику противозасадных действий. Так, например, при попадании в засаду, большая часть солдат гибнет в результате неразберихи, паники и потери управления. Еще в на тренировках в лагере «Вафа-Вафа» Скауты добились того, что при попадании в засаду каждый боец четко знал, где он должен располагаться и куда вести огонь. Для этого во время занятий в местах возможного расположения противника устанавливались манекены. Была видна одна голова и небольшая часть туловища. При имитировании огня со стороны условного противника, бойцы моментально занимали круговую оборону и должны были выстрелами в голову манекена сбросить его. Если боец не попадал в голову манекена, то немедленно считался убитым. Многочисленные тренировки помогали не только обучить бойцов грамотно отбить нападение, но и вырабатывали реакцию и точность при стрельбе. Чтобы избежать засады, "Скауты" использовали и специальные методы преследования и выслеживания. Они никогда не шли за боевиками по пятам. Благодаря умению читать следы и ориентироваться на местности, разведчики умело обходили места возможных засад и выходили на преследуемого противника с флангов или с тыла. Подобная методика преследования применялась спецназом ГРУ в Чечне.
Таким образом, можно смело утверждать, что созданный в Родезии специальный полк "Скауты Селуса" является одним из самых мощных, самых эффективных и профессиональных подразделений своего профиля в мире. Планка, установленная полком в 70-х, до сих пор высока, немногие мировые спецподразделения могут соперничать со Скаутами по результативности и профессионализму. И это при том, что Скауты Селуса не существуют уже более 35 лет.
С. Коломнин "Последний бой родезийской SAS..."
Сергей КОЛОМНИН
Операция «Бинбег»
последний бой родезийской SAS
После исчезновения с политической карты Южной Родезии и образования на ее месте государства Зимбабве, большая часть бойцов родезийского спецназа («Скауты Селуса», SAS и «легкой пехоты» Южной Родезии) перебрались в ЮАР и поступила на службу в южноафриканские вооруженные силы. На их основе были созданы два новых разведывательно-диверсионных отряда южноафриканских коммандос: 3-й, в который вошли в основном, чернокожие «Скауты Селуса» и 6-й, основу которого составили бывшие родезийские сасовцы. Однако эти два подразделения просуществовали недолго, немногим более года. К середине 1981 года большинство родезийских спецназовцев, выполнив 12-месячные контракты с ВС ЮАР, покинули южноафриканские разведывательно-диверсионные формирования - Reconnaissance commando (Recces). В основе разногласий между родезийцами и южноафриканцами лежал различный подход к методике проведения спецопераций, а также излишнее, по мнению командования ВС ЮАР, стремление родезийцев к самостоятельности.
Сыграли свою роль и языковые, и даже религиозные различия. Ангологоворящие родезийцы не слишком охотно изучали официальный язык Recces - африкаанс. А религиозные убеждения потомков буров (реформаторская голландская церковь) входили в противоречие с убеждениями большинства родезийцев, исповедовавших другие религиозные направления. Все это вместе взятое, в конце концов, дало основание некоторым высшим офицерам Recces объявить «о принципиально различных культурах родезийского и южноафриканского спецназа».
Однако перед своим уходом родезийцы все же смогли хорошенько «хлопнуть дверью»: их усилиями в Мозамбике была проведена операция «Бинбег», имевшая далеко идущие последствия и наделавшая немало шума в международной прессе.
Используя опыт родезийской войны
В начале 80-х годов ХХ века на территории соседнего с ЮАР Мозамбика действовало несколько учебных центров и учреждений оппозиционного Африканского Национального Конгресса. В мозамбикской провинции Нампула на севере страны, например, находился лагерь, в котором проходило подготовку до 150 бойцов боевого крыла АНК - «Умконто ве сизве». Отряды «Умконто», используя Мозамбик как базу, проводили операции в ЮАР. В столице Мозамбика, Мапуту и его пригородах АНК принадлежало свыше 30 домов и квартир, использовавшихся как политическими, так и военными структурами АНК. Несколько таких резиденций АНК в пригороде Мапуту - Матоле и стали объектом операции «Бинбег».
Южноафриканцы паредполагали, что в Матоле, которая располагалась в 16 км от мозамбикской столицы, находиться «крупный штаб АНК и ЮАКП (южноафриканская компартия – С.К.) по планированию военных операций в ЮАР». Коммандос должны были атаковать три объекта в Матоле, захватить или уничтожить находившихся там активистов АНК, вывезти представлявшую разведывательную ценность документацию. Штаб специальных сил ВС ЮАР рассчитывал и на захват руководителя ЮАКП и члена руководства АНК Джо Слово, которого южноафриканские спецслужбы считали полковником советского КГБ. Джо Слово отвечал в руководстве АНК за планирование боевых операций и, получив данные, что Слово периодически бывает в Матоле, южноафриканцы решили нанести удар. Задача по разработке и осуществлению операции была возложена на бывшего родезийского сасовца, командира 6-го разведотряда Recces полковника Гарта Баррета.
Акция задумывалась как секретный рейд спецназа, а не войсковая операция. Среди средств доставки коммандос к цели обсуждались: самолет с выброской парашютистов, вертолетный десант, морской десант на побережье с надводного корабля или подводной лодки. Однако последний вариант отвергли сразу, поскольку субмарина не могла обеспечить доставку ни достаточного количества спецназовцев, ни тяжелого вооружения (пулеметов, гранатометов), на чем настаивали родезийцы. По этой же причине отказались и от высадки десантно-штурмовой группы на побережье. Выброску парашютистов и вертолетный десант, как неспособные обеспечить секретность миссии также отвергли.
В конце концов, выбор был сделан в пользу колонны грузовиков, закамуфлированных под мозамбикские военные машины, которая и должна была скрытно доставить спецназ на место. Поскольку операция была поручена 6-му «родезийскому» отряду Recces, было решено положиться на богатый опыт «Скаутов Селуса» и сасовцев, приобретенный ими во время родезийской войны.
«Скауты» и сасовцы уже проводили на территории Мозамбика подобные акции. Так в мае 1976 года около двух десятков родезийцев, по большей части чернокожих, выдав себя за военнослужащих правительственной армии, на четырех грузовиках пересекли границу с Мозамбиком и углубились на территорию страны более чем на сто километров. Они скрытно окружили базу зимбабвийских партизан ЗАНЛА, атаковали и разгромили ее, уничтожив склады, где хранилось большое количество оружия и боеприпасов. В июне того же года «Скауты Селуса» провели еще одну подобную операцию в Мозамбике. Она носила кодовое название «Лонг Джон». В ходе акции 58 спецназовцев на четырех грузовиках, закамуфлированных под машины правительственной армии Мозамбика, проникли в город Мапаи и уничтожили 19 членов ЗАНЛА и полтора десятка автобусов и грузовиков, используемых партизанами для перевозки личного состава и оружия.
Поэтому опыт по скрытному проникновению на автомобилях в Мозамбик у спецназовцев-родезийцев, составлявших основу 6-го южноафриканского разведотряда, был. А в распоряжении южноафриканцев были грузовики советского производства «ГАЗ» и «ЗИЛ», а также бронированные машины БРДМ, БТР-152 и БТР-60ПБ, захваченные в период боевых действий в Анголе. Мозамбикская армия имела на вооружении аналогичную технику, поэтому достаточно было доставить из Намибии с трофейных складов несколько таких исправных машин и нанести на них опознавательные знаки Вооруженных сил освобождения Мозамбика (ФПЛМ).
Попытка номер «раз»
Родезийцы хотели, чтобы каждая машина, готовившаяся для секретного рейда, была оснащена тяжелом вооружением, вплоть до автоматических ЗУ. Их предполагалось скрыть под слоем брезента в кузовах и использовать для огневой поддержки спецназа при штурме зданий. Южноафриканцы возражали, справедливо полагая, что лишний шум для такой операции ни к чему. В конце концов, между родезийцами и южноафриканцами был достигнут некий компромисс: на каждом грузовике предусматривалась установка 12,7-мм или 14,5-мм пулеметов советского производства, а в кузовах некоторых монтировались 106-мм безоткатные орудия. И все же на одном из грузовиков бывшие сасовцы тайно от командования Recces установили 20-мм скорострельную пушку, снятую со старого истребителя ВВС Родезии «Вампир».
Командовал операцией «Бинбег» командир 6-го разведотряда Recces бывший офицер SAS Южной Родезии полковник Гарт Баррет. В целях изоляции Матолы он планировал на всех дорогах выставить т. н. стоп-группы, одетые в форму мозамбикской армии. Одновременно на въезде и выезде из Матолы должны были быть установлены заграждения и таблички с надписями «Стоп, проезд запрещен!» на португальском языке. В состав оцепления выделялись только чернокожие спецназовцы, владевшие португальским языком. Они должны были действовать под видом мозамбикских военных патрулей и в случае необходимости применять как стрелковое оружие, так и гранатометы. На эти группы была возложена задача изолировать Матолу от внешнего мира. Они же должны были перерезать все телефонные линии, ведущие в Мапуту. Для придания таким группам мобильности они снабжались велосипедами «Геркулес».
В конце ноября 1980 года подготовка операции в основном была завершена. Спецназ и транспортные машины, переправленные из Намибии, сконцентрировались в 25 км от пограничного пункта Коматипурт, через который проходило шоссе, связывающее ЮАР с Мозамбиком. Для пересечения границы была выбрана точка в нескольких десятках километрах к югу от шоссе. В назначенный час колонна пересекла границу через сделанный заранее проход в заграждениях из колючей проволоки и устремилась к шоссе, до которого было более 40 км. Местность представляла собой дикую африканскую саванну и с первых же часов марша спецназ стали преследовать неудачи. Машины советского производства, доставленные из Намибии, находились в крайне плохом техническом состоянии, и то и дело выходили из строя. В довершение ко всему, начались неполадки со связью. Когда одометр командирской БРДМ полковника Баррета отметил 43-й километр от границы, ему сообщили что два грузовика окончательно встали.
Баррет вышел на связь с командным пунктом и доложил о своем решении прекратить операцию. Всего в ста метрах от заветного шоссе на Матолу колонна развернулась и направилась в обратный путь. Аварийные машины пришлось тащить на буксире: бросить их на территории Мозамбика означало немедленно раскрыть всю операцию.
Следующие два месяца отряд спецназа и приданные ему ремонтники занимались восстановлением неисправной техники, тестированием связи и тренировками по штурму и зачистке зданий. Удалось добиться устойчивой «внутренней радиосети» в колонне. Специалистам даже пришлось заменить советскую радиостанцию на командирском БРДМ на другую, «более надежную». В состав колонны были также включены два грузовика южноафриканского производства «Samil».
Разногласия нарастают
У Баррета то и дело возникали трения с командованием специальных сил ВС ЮАР. Бывшего родезийского сасовца упрекали в пренебрежении технической стороной дела и самонадеянности. Ему также ставили в вину и «чрезмерную опору на одних только родезийцев». Однако Баррету удалось отстоять свой план проведения операции, хотя он и согласился на включение в команду нескольких южноафриканцев и замену ряда командиров.
Наконец, во второй половине января 1981 года разведотряд коммандос был готов повторить попытку рейда на Матолу. Перед повторным вторжением спецслужбы ЮАР провели тщательную разведку. Она показала, что нет никаких признаков того, что первое проникновение спецназа на мозамбикскую территорию было раскрыто. Поэтому штаб специальных сил дал операции «Бинбег» зеленый свет.
В кабине каждого грузовика колонны следовали по два чернокожих водителя (основной и резервный), владеющих португальским языком. Весь отряд спецназа был разбит на три оперативные группы (по числу атакуемых объектов) и мобильный штаб, который включал командирскую БРДМ полковника Баррета и крытый брезентом грузовик «ГАЗ-66», в кузове которого находился медицинский пункт и несколько вооруженных бойцов. Единственная бронированная машина колонны - командирская БРДМ должна была в случае открытого столкновения с подразделениями ВС Мозамбика принять на себя главный удар, обеспечив отход остальных машин.
Группу «А» в составе семнадцати спецназовцев возглавлял легендарный родезийский спецназовец капитан Роберт Маккензи, человек, который был отмечен «самым большим количеством наград из всех служивших в Родезии американцев». В частности, Маккензи был награжден «Бронзовым крестом» «за храбрость и решительность в бою», а затем удостоен «Серебряного креста» за исключительные заслуги перед Родезией. Команда Роберта Маккензи следовала на грузовике «Samil» и советском «ГАЗ-66». Кроме задачи по уничтожению своего объекта, она отвечала за безопасность передвижения колонны.
Группа «В» под командованием майора Криса Стейнберга насчитывала 22 человека. Она передвигалась на трех советских грузовиках, и являлась главной ударной силой диверсионного отряда. Группа «С» возглавляемая лейтенантом Майком Ричем имела в составе 17 операторов 6-го Recce, двигавшихся на двух машинах. Таким образом, в составе колонны коммандос, готовой пересечь границу ЮАР с Мозамбиком, следовало 68 коммандос на восьми грузовиках и одной БРДМ. Все они были экипированы в камуфлированную форму мозамбикской армии, вооружены автоматами и пулеметами Калашникова, помповыми ружьями, гранатометами РПГ-7, ручными гранатами и пистолетами с глушителями. На борту грузовиков с мозамбикскими военными номерами имелся необходимый запас взрывчатки и патронов, радиостанции для связи между группами и командованием.
В 8 часов вечера 29 января 1981 г. вереница машин, замаскированная под мозамбикскую военно-транспортную колонну вышла со своей временной базы под Коматипуртом по направлению к границе. В 9 часов 30 минут вечера она достигла пункта перехода и по сделанному проходу в колючей проволоке вошла на территорию Мозамбика. Автомобили и головная БРДМ двигались с выключенными фарами, ориентируясь на сигналы фонариков высланных вперед пеших патрулей. Они проводили разведку саванны, помогая водителям выбирать правильную дорогу и избегать возможных населенных пунктов и минных полей. Около часа ночи БРДМ Гаррета выехала на асфальтовую дорогу, ведущую в Матолу. Колонна выстроилась в походный порядок и с зажженными фарами устремилась к цели. При встрече с военными автомашинами, сидящие за рулем чернокожие спецназовцы приветствовали их жестами, принятыми в таких случаях или восклицанием на португальском языке.
Перед въездом в Матолу машины пересекли мост через реку. К удивлению Баррета переправа никем не охранялась, и он решил исправить эту «оплошность», выставив там свой блок-пост, замаскированный под военнослужащих мозамбикской армии. Стоп-группа на мосту была хорошо вооружена и в случае необходимости вполне могла продержаться некоторое время. Однако коммандос получили указание Баррета пока пропускать беспрепятственно все гражданские автомобили, чтобы до поры не поднимать лишнего шума. Подобный же блок-пост был установлен и на дороге, выходящей из Матолы в сторону Мапуту. Полностью оцепление должно было «заработать» по команде Баррета, в момент, когда первые спецназовцы начнут штурмовать свои объекты.
Мобильный штаб операции во главе с Барретом, который контролировал ситуацию по радио, разместился на шоссе при въезде в Матолу. Перед атакой штурмовые группы спецназовцев разбились на тройки, многие надели на голову стальные каски-шлемы. У командиров троек были достаточно точные планы построек, в которых находились члены АНК. По команде Баррета группы спецназа начали одновременный штурм всех объектов.
«Свой» или «чужой»?
Первая же атака принесла успех - при нападении на одно из зданий АНК, спецназу удалось захватить девятерых членов АНК, в этот момент выходивших на улицу. Однако, воспользовавшись перестрелкой и начавшейся вслед за этим суматохой, семерым из них удалось сбежать. Как выяснилось впоследствии, среди них находился известный командир «Умконто ве сизве» Мосто Мокгабуди. При бегстве он был ранен очередью из автомата и впоследствии скончался в больнице Мапуту.
Спецназовцы шли на штурм зданий в стандартной «полицейской» манере: вышибали двери, забрасывали помещения гранатами. В ответ из темноты раздавались очереди из автоматов бойцов АНК, охранявших здания. По воспоминаниям родезицев, участников рейда на Матолу, самым сложным при ночном штурме стала идентификация «свой - чужой». Большинство коммандос, как и охрана АНК были вооружены оружием советского производства. Поэтому по звуку невозможно было определить, свой это выстрел, или противника. В начавшейся неразберихе при штурме одного из домов АНК были ранены партнеры капитана Роберта Маккензи: лейтенант Рич Станнард, сержант Майк Смит и сержант-медик Энди Джонстон. Сержант Лан Стил был убит, а капрал Джим Паркс получил смертельное ранение и позже, уже в ЮАР скончался.
Группе «С» под командованием лейтенанта Майка Рича удалось проникнуть в здание незамеченной и уничтожить шестерых членов АНК, которые не успели оказать никакого сопротивления. Позднее командование «Умконто» признало, что эти «активисты были застигнуты врасплох и застрелены в своих постелях». Сложнее всего пришлось группе «В». Объект, который она штурмовала, был самым большим и представлял собой двухэтажный дом с хозяйственными постройками и гаражом. Ожидая, что именно здесь будет оказано наиболее ожесточенное сопротивление, спецназовцы подогнали к входу в здание грузовик со 106-мм безоткатным орудием в кузове и установленным на кабине 14,5-мм пулеметом. В случае неудачи штурма резиденцию предполагалось просто расстрелять. Однако этого не потребовалось.
Головная группа спецназа во главе с капитаном Корри Меерхольцем сразу же наткнулась на охранника, вооруженного пулеметом. Видимо, приняв людей в камуфлированной форме за солдат правительственной армии Мозамбика, тот не открыл огонь. Но, даже поняв, что перед ним противник, опешивший охранник почему то медлил с открытием огня. Тогда командир штурмовой группы, стремясь выиграть время, вступил с ним в переговоры. Лишь когда Меерхольц убедился, что охранник не сдастся, он бросил в проем двери гранату. В ответ раздалась длинная очередь из пулемета. Между тем вторая часть штурмовой группы, воспользовавшись ведущимися переговорами, окружила здание. Первые выстрелы послужили сигналом к общему штурму. Спецназовцы прочесывали комнату за комнатой, уничтожая всех, кто оказывал сопротивление. Раненых и оглушенных брали в плен. Найденные документы тщательно собирали, прихватывая в качестве трофеев и стрелковое оружие. В частности, при штурме был захвачен английский пистолет-пулемет «СТЭН», который позже был доставлен в штаб-квартиру Recces и выставлен там в качестве трофея.
По данным ЮАР при штурме резиденций АНК в Матоле погибло тринадцать членов АНК и пятеро захвачены в плен. По данным АНК погибло 15 человек и трое активистов «были похищены и увезены в ЮАР». Однако руководителя ЮАКП Джо Слово среди них не оказалось. Как выяснилось позднее, он покинул одно из зданий всего за несколько часов до штурма. Среди погибших оказался и один человек никакого отношения к АНК не имевший. Им стал португальский инженер Жозе Рамуш, работавший в Мозамбике по контракту с правительством. Он не подчинился требованиям спецназовцев из стоп-группы и попытался объехать на своей машине выставленные на дороге заграждения. Очередью из автомата он был убит. В операции «Бинбег» спецназовцы потеряли трех человек убитыми, несколько операторов было ранено.
Вся операция по штурму и захвату трех зданий в Матоле продлилась восемнадцать минут, что на три минуты превышало запланированный норматив. Около четырех часов утра все штурмовые группы сосредоточились на выезде из Матолы и форсированным маршем по шоссе двинулись в сторону границы. Преследования не было и, через несколько часов, колонна была уже на территории ЮАР.
Операция «Бинбег» стала последней операцией 6-го «родезийского» разведотряда южноафриканских коммандос. Вскоре после ее завершения полковник Гарт Баррет подал в отставку. За ним последовало около 60 спецназовцев, не захотевших продлевать свой контракт с южноафриканскими специальными силами. В 6-м отряде Recces осталось немногим более двадцати бойцов, поэтому в рамках проводимой реформы спецсил армии ЮАР в мае 1981 года он был расформирован, а личный состав, изъявивший желание продолжить службу в спецсилах ЮАР, был передан в распоряжение командования 1-го разведывательного полка. Вслед за Барретом и его товарищами последовала и часть бывших «Скаутов Селуса». Те, кто захотел остаться, были зачислены в состав 5-го разведывательного полка ВС ЮАР. Чтобы не «раствориться» среди южноафриканцев и сохранить память о родезийском спецназе, в частности «Скаутах Селуса», их символ – изображение парашюта в окружении «крылышек», символизирующих орлана-рыболова, птицу, распространенной по всей Южной Родезии - был включен в эмблему 5-го разведполка спецсил ЮАР. Военнослужащим полка также было передано на хранение знамя и легендарных родезийских «Скаутов Селуса».
May 8th, 2015
На многих фотографиях лики чёрных бойцов закрашены. Нет, это не издержки родезийского апартеида, а насущая потребность в конспирации этого спецназа.
Объяснялся весь этот садизм просто: в отличие от других спецназёров Скауты Селуса могли неделями существовать в буше без поставки припасов, поэтому должны были не в теории, а на практике знать: какое мясо и на какой стадии гниения его можно есть. Вопреки распространенному мнению, гнилое мясо вполне съедобно, если его тщательно проварить - хотя если дать ему остыть и разогреть снова, это может убить человека. На первых стадиях гниения в нем все еще содержится протеин и оно вполне питательно - в экстремальных ситуациях такая еда спасет человеку жизнь. В общем, своя экзотика присутствовала.
Подстать подготовке и испытаниям была их работа. Рейды в буш, разведка, сбор агентурных данных, а потом резкий удар по обозначившемуся противнику. Иногда при помощи других групп спецназа, иногда с упором только на свои силы. Как на своей, так и на территории сопредельных государств. Именно с ними связаны ряд сумасбродных операций, который, впрочем, прошли успешно и принесли широкую известность в узких кругах Скаутов Селуса.
Мимикрия под существующие повстанческие движения позволяла им проводить крайне дерзкие акции.
Скауты Селуса на фоне горящего лагеря по подготовке боевиков.
В общем, благодаря успехам своей армии Южная Родезия вполне решала военные вопросы на своих границах. Другое дело, международное давление, которое и предрешило исход существования страны. В итоге к власти пришли те, кого Скауты Селуса так успешно щемили в буше. В борьбе жажды мести и чувством прагматики победила прагматика. Новый президент, командующий ЗАПРА Роберт Мугабе, одним из первых приказов нового правительства предписывал расформировать элитные части армии Родезии, запретить ношение формы одежды и знаков различия этих частей и перевести их военнослужащих в другие подразделения новой армии, но не стал разгонять сами спецподразделения - ему были нужны подготовленные бойцы. В соответствии с этим полк был переименован в 1-й парашютный полк Зимбабве.
Не стал он геноцидить и местное белое население - основу экономического процветания страны. Вместо этого он обрушил всю мощь на террор в отношении племени матабелов, с которыми шона давно враждавали. И то, о чём так давно твердила пресса в СССР и на Западе, свершилось - элитные войска бывшей Родезии стали превращаться в обычных карателей для усмирения непокорных.
С Зимбабве, а именно так стала называтьсяРодезия после своего крушения, пытается дружить уже нынешняя Россия. Президент в ней - всё тот же престарелый Роберт Мугабе, которого Скауты Селуса когда-то гоняли по бушу. В стране сильно китайское влияние, так как, в своё время, они более грамотно сделали политический выбор. В то время, как на мировой арене это государство более известно своей астрономической инфляцией. Самосознание далеко не всегда дружит с экономическим процветанием. В общем, хорошая история о том, как выигрывая в малом, всё равно можно проиграть в большом. При этом и не играть, по большому счёту, нельзя.
Война в Родезии (с 1980 г. - Республика Зимбабве) проходила в условиях, которые трудно назвать подходящими для создания чисто экспериментального армейского подразделения. Выживание, свое и своих товарищей, - вот что прежде всего заботило родезийских солдат и офицеров. Особенно это касается первой стадии длительной (1966-1980 гг.), не имевшей ни фронтов, ни правил войны в буше и саванне против чернокожих мятежников, пользовавшихся поддержкой стран соцлагеря, главным образом СССР и КНР Действительно, в начале войны силы и возможности родезийских войск были крайне ограничены, и у консервативного правительства белого меньшинства премьер-министра Яна Смита (кстати, летчика королевских ВВС Великобритании ж) время Второй мировой войны) элементарно не хватало людских, материальных и прочих ресурсов для патрулирования протянувшихся на тысячи миль границ Родезии и 150 тысяч квадратных миль ее глубинки.
Впрочем, не было бы счастья, да несчастье помогло: именно хроническая нехватка всего и вся для нормального ведения контрповстанческой войны стала одной из главных причин проведения родезийцами смелых опытов и экспериментов (оказавшихся чрезвычайно успешными) в области военного строительства, тактики и стратегии. В ходе этого процесса возникло, среди прочего, не то чтобы абсолютно уникальное, но весьма эффективное подразделение боевых следопытов (ПБС) родезийской армии (по английски - Tracker Combat Unit, TCU), внесшее неоценимый вклад в защиту родной страны.
Брайан Робинсон в 1970-е годы возглавлял сперва родезийскую школу следопытов, а затем командовал специальной авиадесантной службой Родезии (САС) (основана в 1959-1961 гг. на базе состоявшего из родезийских добровольцев эскадрона «Си» британской САС, в конце 1940-х - начале 1950-х годов принимавшего участие в Малайской войне) именно в тот период, когда САС практически непрерывно участвовала в боевых действиях против террористов. Джо Конвэй, владелец фермы, на территории которой размещался учебный центр ПБС, был награжден за то, что захватил в плен четырех мятежников сразу, будучи вооруженным только штыком.
«Ти-Си» Вудс, еще один выдающийся родезийский спецназовец и следопыт, выжил в подводной схватке с кровожадным крокодилом-людоедом, лишившись, однако, половины своей мошонки. Последний командир ПБС британец Дэвид Скотт-Донелан вошел в новейшую историю Родезии, ЮАР и Намибии как один из самых блестящих офицеров вооруженных сил этих стран.
Эмигрировав в США, он открыл и по сей день возглавляет школу боевых следопытов в штате Невала.
Итак, в ПБС служили закаленные ветераны, солдаты до мозга костей, без преувеличения крутые и бесстрашные парни, обладавшие и немалым боевым опытом, и здравым смыслом, и прочными навыками выживания в условиях дикой природы Африки.
ПБС возникло лишь на остове теоретической концепции и крайней необходимости, и поэтому важным условием службы в нем была любовь к смелому новаторству и постоянным экспериментам.
Испытывая серьезный дефицит в ресурсах, но никогда - в инициативности, изобретательности и стойкости, родезийцы, как пишет о них исследователь Джон Киган в монографии «Армии всего мира», «сражались с врагом на таком высоком профессиональном уровне, что их вклад в теорию и практику современной войны должен тщательно и серьезно изучаться в военных учебных заведениях по всему свету».
Основной проблемой родезийцев во время войны 1966-1980 гг. стало ведение боевых действий против партизан на огромном пространстве с использованием при этом крайне малочисленных (по африканским меркам) армии и полиции.
Патрулирование - важная форма тактических действий войск, однако в бескрайнем буше Юго-Восточной Африки оно являлось, по большому счету, бесполезным и очень неэффективным методом поиска, преследования и уничтожения противника. Если не везло либо не хватало качественной и своевременно поступившей развед информации, то, как правило, у правительственных сил не было и контакта с неприятелем, особенно если ему по тем или иным причинам оказывало поддержку местное население. Родезийские военнослужащие и полицейские: как белые, так и чернокожие, неизмеримо превосходили повстанцев по всем параметрам. Воевать с террористами было нетрудно, но только в том случае, если их удавалось втянуть в драку! Найти постоянно ускользающего и уклоняющегося от боя противника - вот что являлось самым трудным и самым важным делом для военных, и именно в этом заключена основная причина появления на свет подразделения боевых следопытов.В 1965-м, в год провозглашения независимости Родезии, армейское командование в Солсбери, предвидя скорое и неизбежное начало фажданской войны, решило заранее заняться решением связанной с этим обстоятельством фундаментальной проблемы охвата обширной территории и контроля над нею немногочисленными вооруженными силами в неблагоприятных климатических условиях тропической саванны, где жара порой превышает 45 градусов по Цельсию в тени. В ходе подготовки к войне началось, между прочим, и претворение в жизнь теоретического плана, тщательно разработанного бывшим охотником и егерем (рейнджером) Алланом Сэйвори, который, уйдя в отставку, стал известным в стране экологом. Долгие годы проведя в саванне и зная ее как свои пять пальцев, он несколькими годами ранее разработал очень результативную систему выслеживания и нейтрализации (в крайнем случае - уничтожения) вооруженных до зубов жестоких браконьеров, истреблявших слонов и носорогов в огромных родезийских заповедниках, причем самолично участвовал в ее претворении в жизнь «в палевых условиях».
И вот теперь Сэйвори предлагал поэкспериментировать с обученными и подготовленными к войне следопытами, которые должны были быстро реагировать на любой инцидент, связанный с действиями уже не браконьеров, а террористов, либо как минимум на их явное присутствие в определенной местности.
Все мы неоднократно читали об искусных следопытах из разных стран мира. Русские казаки, сибирские таежники, американские индейцы не только ловко выслеживали добычу на охоте, но и постоянно воевали, а также помогали правительственным службам безопасности поддерживать законность и порядок. В австралийской полиции, например, с XIX века и до сих пор служат следопыты-аборигены, а британцы активно использовали следопытов из приинадлежащего к даякской этнической группе племени ибан во время войны против коммунистических террористов в Малайе (1947-1962 гг.). Даяки, между прочим, известные охотники за головами и, скажем осторожно, к середине XX века не вполне избавились от рудиментов ритуального каннибализма, что придавало весьма мрачный колорит и без того жестокой, кровопролитной и малоизвестной у нас Малайской войне.
В данном же случае именно Сэйвори принадлежит бромная заслуга в том, что родезийцы сумели трансформировать искусство африканских следопытов и охотников в вид военной науки и уничтожили на основе своих строго научных разработок множество террористов, совершенно не подозревавших о том, что следы в буше их обутых в кубинские или китайские армейские башмаки ног являются прекрасной путеводной нитью для беспощадных и хладнокровных охотников на двуногую дичь.
Сэйвори был всегда убежден в том, что хороший солдат, твердо освоивший навыки тактическою маневра в бою, действий в засаде и в составе патруля, является превосходным человеческим материалом для превращения его еще и в квалифицированного следопыта - путем усиленной и очень специфической подготовки.
Тяжело в учении.
|
Все вместе они отправились в долину Сабье (близ границы с Мозамбиком), где разместились в заранее оборудованном лагере. По обязательному условию их строгого наставника жизнь курсантов была абсолютно спартанской. Сэйвори, не теряя ни дня впустую, подверг десантников тяжелым и суровым испытаниям, чтобы они полностью соответствовали разработанным им лично высоким стандартам. Восемь недель кряду он не давал спецназовцам передышки и муштровал их в полевых условиях, уча всему, что узнал за долгие годы опасных странствий по бушу, горам и джунглям Юго-Восточной Африки. Затем последовали две недели относительного отдыха в близлежащем городке, и - вновь восемь недель изнурительных тренировок в буше.
Сэйвори выпустил первую группу курсантов (среди которых находились Скотг-Донелан и Робинсон), совершенно уверенный в том, что «вылепил» из них действительно классных специалистов-следопытов, столь нужных Родезии для грядущей войны. И сделал он это как нельзя вовремя: в 1966 г. прогнозы родезийских военных о скором начале широкомасштабного восстания поддерживаемых международным коммунизмом чернокожих националистов полностью оправдались.
Война грянула 28 апреля 1966 года, когда в столице Замбии г. Лусака лидер Союза африканского народа Зимбабве Джошуа Нкомо и руководители Африканского национального союза Зимбабве Ндабанинги Ситоле, Роберт Мугабе, Мотон Малианга и Леопольд Такавиара объявили о начале «Второй Чимуренги» против «режима белых угнетателей».
В этот день в Родезию из Замбии было заброшено 70 террористов, разбитых на три группы. Один отряд, состоявший из боевиков Африканской национально-освободительной армии Зимбабве (вооруженное крыло ЗАНУ) и Африканского национального конгресса ЮАР, вступил в бой с подразделением британской южно-африканской полиции (БЮАП - так со времен колонизации и до 1980 г. называлась полиция Родезии), поддержанным местными резервистами-полицейскими и вертолетами ВВС Родезии, в местечке Синойя, что находится в национальном парке Уонки (северо-запад страны). Террористы были хорошо вооружены (стрелковое оружие из КНР, ручные гранаты из СССР), обучены квалифицированными специалистами по ведению революционной партизанской войны в особых лагерях в красном Китае и к тому же подкованы идеологически (потом на поле боя родезийцы обнаружили большое количество коммунистической литературы). Столкновение при Синойе завершилось полным разгромом банды мятежников (семеро из них уничтожены, 33 схвачены, при этом с родезийской стороны никто не погиб, только несколько человек получили серьезные ранения). Тем не менее в этот знаменательный день родезийцы допустили ряд грубых просчетов, и в бою они действовали на удивление бестолково. В Солсбери быстро извлекли уроки из случившегося. Так, стало очевидно, что, во-первых, приоритет в войне с повстанцами должен быть отдан не БЮАП, а армии (официально называвшейся «Силы безопасности Родезии»), ибо, как ни крути, но полицейский все-таки не солдат; а во-вторых, что войскам жизненно необходимо иметь штатных специалистов, обученных выслеживать боевиков, точно определять местонахождение партизанских банд и т.п. Итак, командование решало организовать в рядах сухопутных войск подразделение боевых следопытов, придав ему постоянный характер.
Сэйвори, разумеется, был тут как тут. Не желая ссориться с командирами тех или иных армейских частей, которые стали всерьез опасаться, как бы знаменитый рейнджер не переманил к себе их лучших ребят, он начал комплектовать личный состав ПБС из людей штатских, имевших тем не менее подходящий для службы в данном спецотряде жизненный и профессиональный опыт. Так как Сэйвори несколько лет проработал в родезийском охотничьем департаменте, то неудивительно, что обратился он прежде всего к своим бывшим коллегам, предложив им переходить на военную службу. За несколько месяцев из десятков кандидатов он отобрал 12 превосходных знатоков африканского буша, которые заодно являлись меткими стрелками и имели за плечами стаж службы в армии или полиции. Так появилось на свет подразделение боевых следопытов сил безопасности Родезии.
Первоначальная методика, по которой в 1965 г. прошли обучение восемь десантников из САС, была значительно усовершенствована благодаря богатейшему опыту выживания в условиях дикой природы Южной Африки, привнесенному в ПБС первой дюжиной его бойцов. Сама программа тренировок и занятий стала, несомненно, более суровой, жесткой, изощренной и целенаправленной.
Прежде всего было освоено упражнение по выслеживанию друг друга: один солдат шел по следу сослуживца, потом они менялись ролями, расстояние же поиска постоянно увеличивалось.
Много времени уделялось походам по джунглям, при этом дополнительно велись занятия по инстинктивной стрельбе и по правильному применению в случае необходимости условных и безусловных рефлексов. Особый упор делался на обучение бесшумному передвижению по лесу, саванне и бушу. В качестве средства связи бойцы использовали только сигналы рукой. Еще они научились ловко применять специальные свистки собаководов (вроде показанного в недавней британской экранизации «Собака Баскервилей»): ими свистели таким образом, что издаваемый тихий звук очень походил на жужжание одного местного жука, и то, что это свистит человек, было понятно только «своему», а «чужой» проходил мимо, ничего особенного не замечая.
Как только каждый боец ПБС прочно закреплял навыки действий следопыта в индивидуальном порядке, Сэйвори переходил к следующей стадии обучения - коллективной работе. Для этого образовывались три группы, каждая - в составе четырех человек: контролер, основной, правофланговый и левофланговый следопыты. Отправляясь на задание, три следопыта располагались в виде латинской буквы V левофланговый и правофланговый располагались немного впереди и сбоку, подстраховывая и прикрывая в случае необходимости основного, который, собственно говоря, и шел по следу, сконцентрировав на нем все свое внимание. Контролер находился позади своих товарищей, и в его задачу входило координировать действия членов группы и контролировать их передвижение. Все бойцы ПБС обучались работать во всех четырех ролях. Кроме того, дабы избежать рутины и привыкания к стилю, манерам и характеру одних и тех же сослуживцев, состав каждой группы подвергался периодическим ротациям.
Одно из самых эффективных и полезных упражнений состояло в том, что группа «беглецов» совершала весьма длительный переход по бушу и, вооруженная рогатками, устраивала засаду на группу «преследователей» (с аналогичным вооружением), шедшую за ней по следу. Выполняя данное задание, бойцы, с одной стороны, учились определять вероятные места засад противника, а с другой - сами правильно устраивать засады и умело маскироваться. Болезненные же синяки от попаданий камней из рогаток прекрасно отучали их от малейшей беспечности при выполнении боевого задания.
С каждой неделей расстояние поиска увеличивалось все больше и больше, в конце концов курсанты, приобретшие столь необходимую для своей службы выносливость мула, могли идти по следу несколько суток кряду, не испытывая особых затруднений и делая лишь краткие привалы.
 |
Последним тактическим упражнением было соревнование между всеми тремя группами следопытов. Каждому бойцу (одетому, кстати, в обычную форму, состоявшую из шорт, рубахи, широкополой шляпы и армейских башмаков с высоким берцем) выдавался крайне скудный паек (четыре пакетика с чаем и чуть больше ста 1раммов рисовой крупы в мешочке; воду надо был найти самостоятельно). Каждой группе вручалось несколько топографических карт окружающей местности, на которых намечались примерные маршруты движения всех групп, причем так, чтобы они несколько раз пересекались. Общая продолжительность маневров составляла 7 суток, но на практике справлялись за меньший срок. По условию игры одна группа должна была найти и обезвредить две остальные; при этом если одной группе удавалось «уничтожить» («захватить в плен») соперников, то победители могли забрать у побежденных все что угодно. Поэтому следившие за ходом учений Сэйвори и важные чины из Солсбери пару раз стали свидетелями не совсем обычной для Африки картины, когда «бледнолицые братья» в совершенно голом виде, раздосадованные и расстроенные, брели по бушу, пытаясь отыскать хоть что-нибудь из своего обмундирования. Кстати, во время этой последней фазы подготовки использовались уже не рогатки, а винтовки с боевыми патронами, дабы приучить курсантов к суровым реалиям настоящей войны.
После окончания курса обучения первые 12 бойцов ПБС были переведены в активный резерв. Они разъехались по домам, вернулись на службу в охотничий департамент и стали терпеливо ждать, когда стране понадобятся их высокий профессионализм, отточенное мастерство и уникальные познания.
Ждать им пришлось недолго. Впервые подразделение боевых следопытов приняло участие в операции по обезвреживанию террористов уже в 1967 году.
Сафари на людей в долине Замбези.
В том году напряженная ситуация сложилась в Северном Машоналенде (Машоналенд - регион, населенный народом шона), куда в значительном количестве просочились боевики со своих баз в Замбии. Около 110 мятежников, сумевших незаметно пробраться через границу, оборудовали в дебрях долины реки Замбези несколько лагерей и биваков. Их присутствие обнаружил местный егерь Дэвид Скэммел (позже он перейдет на военную службу, записавшись именно в ПБС), проверяя вызвавшие у него подозрение следы на своем участке джунглей. Весь личный состав ПБС был срочно поднят по тревоге и получил приказ точно определить местонахождение повстанцев. Переброшенные в долину Замбези, бойцы скрытно провели тщательную разведку территории, обнаружили бунтовщиков, дождались подхода пехотной части и приняли участие в нападении на базовый лагерь неприятеля. Боевики по большей части были либо уничтожены, либо взяты в плен, но те, кто смог ускользнуть в суматохе боя, напрасно радовались своему везению. Началась вторая фаза операции: пехота основательно прочесала местность, а солдаты ПБС занялись своим главным ремеслом - выслеживанием террористов.
Именно в ходе данной операций следопыт Джо Конвэй упрямо преследовал четырех повстанцев в течение трех дней и ночей по пересеченной местности, покрыв расстояние в 60 миль. Погоня закончилась успешно: полностью деморализованные, ошеломленные и загнанные почти насмерть боевики в конце концов просто выбились из сил, остановились, подняли руки и сдались на милость неутомимому белому охотнику. Позже, во время судебного процесса над ними, четверо пленников сетовали на то, что Конвэй безжалостно и хладнокровно гнал их, будто диких зверей во время сафари. А для Джо и всех его сослуживцев эти жалобы звучали приятной музыкой и были лучше всяких похвал и наград.
Экскурсия к водопаду Виктория.
Прошло два года прежде чем ПБС вновь было брошено на поиски террористов. В декабре 1969 г. партизаны провели хорошо скоординированную операцию, атаковав одновременно аэропорт города Виктория-Фоллз (близ всемирно известного водопада Виктория) и местную казарму БЮАП, а также взорвали здесь полотно родезийско-замбийской железной дороги. Восемь часов спустя две группы ПБС, переброшенные из Солсбери в этот район туристических достопримечательностей, провели тщательный осмотр местности, придя к заключению, что напавший на Виктория-Фоллз отрад состоял ровно из 22 человек. Следопыты не успели отправиться на охоту в первый же день, так как над районом пронесся сильнейший ливень с ураганным ветром, и все следы были смыты.
Несколько дней спустя патруль БЮАП обнаружил неподалеку от города свежие подозрительные следы, и вторая группа ПБС срочно выехала на обследование территории.
Бойцы прошли по следам несколько миль и добрались в конце концов до места, где человек, их оставивший, сделал не очень удачную попытку их стереть. Солдаты определили, что, во-первых, именно следы подобного типа были обнаружены ими в Виктория-Фоллз перед бурей, и, во-вторых, террористы, вероятнее всего, скрываются в поросшей густым лесом глубокой лощине неподалеку. Держа автоматические винтовки наготове, четверо бойцов осторожно двинулись вперед. Не успели они пройти и тридцати шагов в густых зарослях, как один из них нашел советский армейский вещмешок, наспех заткнутый в звериную нору. В ходе дальнейшего обследования лощины родезийцы обнаружили точно 22 лежанки и еще 20 вещмешков с боеприпасами, гранатами, едой и одеждой. По всем приметам мятежники решили быстро оставить лагерь, узнав, что по их следу идет группа профессиональных военных следопытов, и предположив, что за нею вступят в дело основные силы родезийцев.
Несмотря на отсутствие какого-либо контакта с неприятелем, ПБС уже одержала важную победу, так как боевики не только лишились своего тайного логова, но и вынуждены были отступать, разделившись на мелкие группы, что, в свою очередь, делало их крайне уязвимыми для армейских и полицейских патрулей.
Однако приключения на этом не закончились.
На небе собирались тяжелые тучи, поэтому следопыты решили, что при такой погоде преследовать неприятеля бесполезно, и в быстром темпе, до дождя, добрались до своих. Скоро начался сильный ливень, продолжавшийся всю ночь и немного утихнувший лишь к рассвету.
Отправившиеся ранним утром на патрулирование пехотинцы, обнаружив неподалеку от города свежие следы, сразу вызвали группы ПБС. Бойцы шли по следу несколько миль, пока не добрались до заброшенной каменоломни, являвшейся, по всей вероятности, местом встречи террористов. Одна группа следопытов, обследуя подозрительную тропинку, вскоре обнаружила трех партизан, сидевших на корточках под густым деревом, укрывавшихся таким образом от продолжавшегося дождя. Помня все соответствующие уроки школы Сэйвори, бойцы бесшумно подобрались к террористам на расстояние 20 шагов, трое из них медленно подняли винтовки, тщательно прицелились, и. три выстрела, три трупа!
За несколько последующих дней все мятежники, напавшие на Виктория-Фоллз, были обнаружены и нейтрализованы, причем успех операции стал прежде всего следствием высокого профессионализма солдат ПБС.
Затем в течение почти пяти лет подразделение боевых следопытов принимало участие едва ли не во всех операциях, связанных с пресечением заброски мятежников на территорию Родезии.
Силы безопасности, располагая квалифицированной развединформацией, предоставляемой следопытами, провели до сотни успешных рейдов против повстанцев. Благодаря прямому вмешательству горстки бойцов ПБС было уничтожено большое количество террористов, при этом погиб всего один военный следопыт.
Однако, по иронии судьбы, именно столь удачные действия следопытов стали основной причиной расформирования их отряда (впрочем, подобное часто происходит в армиях самых разных стран мира). В связи с тем, что тактические и технические наработки, впервые опробованные бойцами ПБС, оказались очень результативными, родезийское правительство приняло решение распространить их методику на всю армию, а не замыкать се лишь в одном уникальном спецподразделении. Вначале в 1974 году пришло распоряжение о слиянии П БС с «Селус Скауте», а затем несколько ветеранов-следопытов получили приказ организовать на берегах озера Кариба «Родезийскую школу следопытов и специалистов по выживанию в условиях дикой природы Африки» (знаменитая «Вафа-Вафа»),
Через этот прославленный центр по самой разносторонней подготовке спецназа прошли сотни родезийских солдат, как белых, так и чернокожих (тренировавшихся в основном для «Сслус Скауте»), а также несколько десятков военнослужащих из ЮАР и ряда дружественных Родезии стран Запада.
Подразделение боевых следопытов находится как бы в тени таких славных родезийских частей, как «Грей Скауте» и «Черные дьяволы», легкая пехота и «Селус Скауте», африканские стрелки и САС. Однако никто из разбросанных сейчас по всему свету настоящих родезийцев не забывает, что их страна так долго и успешно противостояла жестоким и коварным партизанам из ЗАНУ и ЗАПУ в немалой степени благодаря предусмотрительности мудрого Аллана Сэйвори и великому профессионализму немногих выпускников его фактически личной специализированной школы военного и охотничьего искусства.
О войне в Анголе в последние годы стало известно больше – с документов снят гриф секретности, появились воспоминания ветеранов, причем не только советских, но и противника. Преданы гласности операции, о которых раньше знали единицы. Но выполнение интернационального долга в Мозамбике остается белым пятном.
А ведь участие наших военных в этом конфликте было не менее напряженным, чем в ангольском. Советским специалистам приходилось не только обучать африканских коллег, но и помогать им отражать атаки соседних государств, в частности Родезии и ЮАР.
Командировка за экватор
Сколько советских специалистов погибли в Мозамбике при исполнении своих обязанностей, сказать трудно. По официальным данным, с 1975 по 1991 год 21 человек. Иногда называются цифры от 30 до 40. Обстоятельства гибели по крайней мере пяти военнослужащих стали известны только в 2000-х.
“ Родезийский спецназ проводил настолько эффективные операции, что они до сих пор изучаются в военных училищах многих стран ”
До 1974-го Мозамбик был колонией Португалии. В апреле того года в Лиссабоне произошел военный переворот левого толка, страна выбрала социалистический путь развития. И как следствие отказалась от колоний. В одной из них – Анголе почти сразу вспыхнула гражданская война, поскольку за власть там боролись несколько партий. Постепенно в нее втянулся и СССР, сделавший ставку на МПЛА, которая в итоге и пришла к власти. А в Мозамбике колониальной администрации противостояло единственное национально-освободительное движение ФРЕЛИМО – «Фронт освобождения Мозамбика». Партизанская война, которую он вел против португальской армии, до середины 70-х годов тянулась с переменным успехом. Ни одна из сторон не обладала достаточным преимуществом, чтобы победить. Португальская армия воевать не очень хотела, а руководство ФРЕЛИМО понимало, что сил свергнуть колониальный режим не хватает. И уж тем более не задумывалось, что будет в случае, если придет к власти. Но после победы «революции гвоздик» именно это и произошло.
Президентом Республики Мозамбик стал Самора Машел, немедленно объявивший о социалистическом пути развития. Естественно, это не могло пройти мимо внимания СССР – дипломатические отношения между двумя странами были установлены в день провозглашения независимости страны, 25 июня 1975 года. И почти сразу же пошла помощь из Москвы: экономическая, финансовая, политическая, военная.
Первая группа советских военных специалистов прибыла в страну уже в 1976-м. Они начали работу по созданию Генерального штаба и основных видов вооруженных сил и родов войск. Одни командированные, как Г. Канин, находились там в качестве специалистов военной разведки мозамбикского Генштаба, помогали налаживать работу радиоперехвата, агентурной и радиоразведки. Другие, как Н. Травин, занимались подготовкой кадров ПВО для комплектования частей Народной армии. Группа специалистов во главе с полковником В. Сухотиным сумела обучить местных военнослужащих обращению со всеми ствольными комплексами зенитной артиллерии и ПЗРК «Стрела-2». В конце 70-х из СССР полным ходом начали поступать боевая техника и вооружение. В 1979 году в страну прибыли 25 МиГ-17, а в 1985-м в ВВС Мозамбика была сформирована эскадрилья МиГ-21бис. Офицеры советских ВДВ подготовили парашютно-десантный батальон, а пограничники развернули четыре бригады погранвойск. Были созданы военное училище в Нампуле, учебный центр в Накале, учебный центр пограничных войск в Иньямбане, школа младших авиационных специалистов в Бейре, автошкола в Мапуту.
В шаге от Зимбабве
А в стране шла гражданская война, в которой тайно участвовали сразу несколько государств. Политика Саморы Машела, строившего социализм по-африкански, к улучшению качества жизни не привела. Национализация предприятий, массовая эмиграция квалифицированного белого населения, отсутствие местных грамотных кадров превратили экономику страны едва ли не в руины. Несколько провинций оказались на грани голода. Местные жители с удивлением обнаружили, что жить они стали гораздо хуже, чем при колонизаторах. В политическом отношении в стране образовалась жесткая однопартийная система, вся власть сосредоточилась в руках центра. К тому же новое правительство первым делом создало большой репрессивный аппарат. В стране зрело недовольство.
В этот момент в политику активно вмешался западный сосед – Родезия (с 1980-го – Республика Зимбабве). Это было уникальное государственное образование. Страна возникла в конце XIX века как личная инициатива промышленника и политика Сесила Родса. До 1965 года она находилась под управлением британской короны –формально не являясь колонией. Однако власть принадлежала белому меньшинству. Это вызывало недовольство в Лондоне, который настойчиво требовал передать управление страной африканцам. Белые родезийцы сопротивлялись как могли – в итоге противостояние вылилось в то, что в 1965 году премьер Ян Смит в одностороннем порядке провозгласил независимость от Великобритании. Данный акт был резко осужден в ООН – Родезия стала непризнанным государством. При этом в стране имелись развитая экономика, политическая система и хорошо обученные вооруженные силы. Армия Родезии считалась одной из самых эффективных в Африке: достаточно сказать, что за все время существования – с 1965 по 1980 год – она не проиграла ни одного сражения, коих было немало. А спецназ проводил настолько эффективные операции, что они до сих пор изучаются в военных училищах ведущих стран. Одной из частей специального назначения ВС Родезии был полк САС – Специальной Авиа Службы, созданный по образцу британского родителя, 22-го полка САС. Эта часть занималась глубинной разведкой и диверсиями: подрывами мостов и железных дорог, уничтожением складов ГСМ, налетами на лагеря партизан, рейдами на территории сопредельных государств.
Именно с помощью РСАС в Мозамбике было образовано оппозиционное движение РЕНАМО – «Мозамбикское национальное сопротивление». Агентура подобрала определенное количество недовольных, из которых быстро слепили что-то, напоминавшее политическое объединение. Позже глава разведки Родезии Кен Флауэр вспоминал: «Изначально это была небольшая кучка, если не сказать банда недовольных режимом Машела». Но этой группировке предстояло стать важным политическим фактором – из РЕНАМО предполагалось сделать не вежливую парламентскую оппозицию западного типа, а партизанскую армию. Боевую часть – вооружение и подготовку – взяли на себя инструкторы из РСАС. Очень скоро РЕНАМО превратилось в противника, с которым пришлось считаться всерьез. Бойцы РЕНАМО оказались идеальными союзниками родезийских диверсантов. Именно с их помощью РСАС совершала все крупные операции на территории Мозамбика в конце 1970-х.
Списали на партизан
Страна фактически оказалась расколота надвое: ФРЕЛИМО контролировала города, а в сельской местности власть принадлежала РЕНАМО. Правительственная армия пыталась выкурить партизан из их убежищ – в ответ боевики совершали налеты и диверсии. И в центре всего этого оказались советские военные.
В июле 1979 года в аппарат главного военного советника в Мозамбике поступило страшное сообщение: погибли сразу пять советских офицеров. Сведения об обстоятельствах оставались скупыми вплоть до начала 2000-х: «26 июля 1979 года четыре советника и переводчик, работавшие в 5-й мотопехотной бригаде ФПЛМ, возвращались в Бейру из района учений. На дороге их автомобиль попал в засаду, устроенную вооруженными бандитами. Обстрелянная из гранатомета и автоматов машина загорелась. Все находившиеся в ней погибли».
Их имена:
Подполковник Заславец Николай Васильевич, 1939 года рождения, советник командира мотопехотной бригады МНА.
Подполковник Зубенко Леонид Федорович, 1933 года рождения, советник политкомиссара мотопехотной бригады МНА.
Майор Марков Павел Владимирович, 1938 года рождения, советник заместителя командира мотопехотной бригады МНА по технической части.
Майор Таразанов Николай Александрович, 1939 года рождения, советник начальника ПВО мотопехотной бригады МНА.
Младший лейтенант Чижов Дмитрий Владимирович, 1958 года рождения, переводчик.
По свидетельству майора Советской армии Адольфа Пугачева, который прибыл в Мозамбик в 1978 году для организации военно-мобилизационной структуры, машину, в которой ехали офицеры, вероятно, остановили мнимые регулировщики и в это время поразили ее из гранатомета, ибо тела убитых были посечены осколками. Пугачев – один из тех, кто прибыл на место трагедии почти сразу. За несколько дней до этого бригада МНА, где служил Пугачев, была брошена на уничтожение одной из группировок РЕНАМО. Часть боевиков удалось ликвидировать, но сколько-то укрылись в лесах. После приказа возвращаться в расположение майор Пугачев решил не дожидаться других советников, которые должны были следовать с колонной, а выехал на своей машине на полчаса раньше, что его и спасло.
Все погибшие были награждены орденом Красной Звезды (посмертно), их тела доставили в СССР и похоронили с воинскими почестями.
Друзья черных друзей
Только в середине 2000-х годов из рассекреченных документов стало ясно, что офицеры погибли вовсе не от рук РЕНАМО. Тот короткий бой стал единственным за всю историю открытым боестолкновением военнослужащих Советской армии и вооруженных сил Родезии – машина с советскими офицерами была уничтожена диверсантами РСАС.
“ Диверсанты знали, что белые люди в Мозамбике, тем более связанные с армией, могли быть только гражданами СССР или ГДР, и намеренно их уничтожили ”
Как все произошло? В Родезии в то же самое время шла своя война. После провозглашения премьером Смитом односторонней независимости страна оказалась в международной изоляции. Однако этот факт Родезия могла бы пережить и в перспективе добиться официального признания. Но в стране с начала 70-х годов разгорелась гражданская война. Белое население страны составляло 300 тысяч человек, а чернокожих было около пяти миллионов. Власть принадлежала белым. Но набирали силу два национально-освободительных движения. Одним руководил Джошуа Нкомо, в прошлом профсоюзный деятель, вторым – бывший школьный учитель Роберт Мугабе (который в итоге и стал президентом страны после окончания гражданской войны и всеобщих выборов 1980 года). Движения взяли под крыло две державы: Китай и СССР. Москва сделала ставку на Нкомо и его отряды ЗИПРА, а Пекин – на Мугабе и армию ЗАНЛА. Общим у этих движений было только одно – свергнуть власть белого меньшинства. В остальном они различались. И даже действовать предпочитали из разных сопредельных стран. Партизаны Нкомо располагались в Замбии, где их обучали советские военспецы. А отряды Мугабе базировались в Мозамбике, откуда под руководством китайских инструкторов совершали набеги в Родезию. Естественно, что и спецназ Родезии регулярно осуществлял рейды на территории этих двух стран фактически. Соблюдением международного права родезийцы нимало не заботились, на протесты просто не обращали внимания. Как правило, спецназовцы засекали лагеря подготовки партизан, после чего по ним производился авиаудар и следом десант. Иногда в Замбию и Мозамбик забрасывались диверсионные группы. Так было и летом 1979 года.
Родезийская разведка получила сведения о крупном лагере ЗАНЛА в Мозамбике, где-то в районе Чимойо. Согласно поступавшей информации там была база, включавшая несколько лагерей общей численностью до двух тысяч бойцов. Имелись сведения, что на ней часто бывает высшее партизанское руководство. Уничтожение лагеря разом снимало для Родезии массу проблем. Правда, где именно находилась эта база, установить не представлялось возможным. Аналитики знали, что лагерь расположен у реки к востоку от дороги Чимойо-Тете. В итоге было принято решение послать на разведку группу спецназовцев САС. Также диверсанты должны были устроить в предполагаемом районе лагеря засаду с целью захватить или уничтожить кого-нибудь из комсостава боевиков.
Засада беглецов
Командовал отрядом лейтенант САС Эндрю Сандерс, а его заместителем был сержант Дэйв Берри. Кроме них, в группу входили еще девять диверсантов и четыре партизана РЕНАМО. Одновременно неподалеку от границы с Мозамбиком другой группой спецназа была развернута релейная станция – для связи.
24 июля вертолеты перебросили разведчиков в Мозамбик. Следующий день прошел в разведке местности и выборе места для засады. Выяснилось, что лагерь партизан ЗАНЛА находится примерно в пяти километрах. Утром 26 июля группа САС была обнаружена. Диверсантам пришлось отступать. Командование ЗАНЛА не рискнуло организовать плотное преследование, так как не знало, кто именно и какой численности им противостоит. Благодаря этому группа могла отходить без особой спешки. В ходе отступления разведчики вышли к дороге, которая, очевидно, вела в тот самый лагерь. Когда неподалеку послышался звук машин, командир принял решение организовать засаду и уничтожить колонну, тем более что у спецназа при себе имелись гранатомет РПГ-7 и мины «Клеймор». Через некоторое время на дороге появились «Лендкрузеры». И по случайности именно в ту секунду, когда машины оказались в зоне поражения, вторая машина попыталась обогнать первую…
Дальнейшее произошло почти мгновенно. Сержант Дэйв Берри вышел на дорогу, прицелился из РПГ и выстрелил в первую машину. Граната попала в радиатор, и автомобиль, шедший на скорости примерно 40 километров в час, встал как вкопанный. В нем находились восемь человек – трое спереди, пять сзади. Кроме того, в задней части автомобиля располагался 200-литровый бак с бензином, на котором сидел солдат ФРЕЛИМО из охранения. Взрывом гранаты его скинуло с бака, но несмотря на шок, солдат сумел вскочить на ноги и бежать в лес. Ему повезло – он оказался единственным выжившим. Одновременно с выстрелом Берри спецназ открыл огонь по автомобилю и через три-четыре секунды бак в задней части «Лендкрузера» взорвался. Машина превратилась в сноп пламени.
Другие диверсанты расстреляли из пулеметов водителя и пассажиров второго «Лендкрузера», машина также загорелась – зажигательная пуля попала в бензобак. Один из пассажиров за пару секунд до взрыва сумел выпрыгнуть из автомобиля и отбежать. Его сразили короткой очередью.
Позже Дэйв Берри рассказывал: «Когда граната попала в радиатор, первая машина встала. Тут же все открыли огонь. Через несколько секунд машина загорелась, пламя перекинулось на дополнительный бак с бензином. На нем сидел человек – взрывом его выкинуло из машины, все остальные погибли сразу же. Второй автомобиль попытался прорваться, но очередь из пулемета выстригла всех, кто в нем сидел. Мы не могли подойти к машинам – они горели настолько сильно, что жар был нестерпим. Позже из радиоперехвата стало известно, что в той засаде погибли трое русских и большое количество боевиков ЗАНЛА».
Звуки боя привлекли внимание в лагере. Спецназовцам было понятно, что время на отход измеряется минутами. Командир связался с релейной станцией, запросив срочную эвакуацию на вертолетах. К месту боя немедленно вылетел стоявший в готовности самолет-разведчик, чтобы координировать операцию. Тем временем диверсанты бежали к родезийской границе, высматривая по пути прогалины в лесу, пригодные для посадки вертолетов. Наконец нужное место нашлось. Территория была наскоро расчищена, спецназовцы заняли круговую оборону в высокой траве, ожидая «птичек».
Но появились партизаны ЗАНЛА, и диверсантам пришлось вступить в бой. Силы были неравны – против 15 родезийцев от 50 до 70 боевиков, вооруженных не только автоматами, но и пулеметами, минометами, гранатами. Перестрелка продолжалась около 10 минут, после чего спецназ начал отступать. В этот момент радист передал, что вертолеты для эвакуации должны подойти в течение минут. Но сесть на выбранной площадке они уже не могли. Приземлились на одном из кукурузных полей и забрали группу.
Такова родезийская версия событий. Конечно, она может грешить какими-то искажениями. Возможно, все было иначе: например засаду организовали с помощью «ложных регулировщиков» из РЕНАМО, а когда машины остановились, спецназ расстрелял и взорвал автомобили. Скорее всего диверсанты САС сразу распознали в автомобилях белых людей и намеренно их уничтожили, понимая, что в социалистическом Мозамбике они могли быть только гражданами СССР или ГДР. Это было грубейшим нарушением международного и гуманитарного права, что грозило не просто скандалом, а фактическим объявлением войны. Так что рапорт о том, как проходил бой, подавался командованию сильно отредактированным.
Ясно одно. За гибель советских военнослужащих несет ответственность САС Родезии. Конечно, эпизод в Мозамбике в своем роде уникален. 26 июля 1979 года произошло единственное документально подтвержденное боевое столкновение СССР и Родезии.
